БИОГРАФИЯ.
● Родилась в Нью-Джерси в бедной семье, которая погибла от урагана. В раннем возрасте Ирен отдали в приемную семью актрисы и адвоката. Девочка хорошо училась, увлекалась музыкой, еще ребенком выступала с различными операми. В студенчестве она продолжала карьеру оперной певицы, но внезапно карьера оборвалась. Ирен стала встречаться с человеком, гораздо старше ее. Этот человек и повлиял на ее сексуальные предпочтения и дальнейшее занятие. Пройдя через болезненное расставание, Ирен переезжает в Лондон, открывает свое дело, которое оказывается очень успешным в консервативной столице.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ ХАРАКТЕРА.
● Сильная, волевая личность. Всегда играет наравне с мужчинами. Очень интеллигентна в обществе, воспитана, но только тогда, когда это необходимо. Умна, расчетлива, хорошо понимает, что ей необходимо для достижения целей. Отлично строит долгосрочные планы. Ведение своего дела делает черты ее характера стальными.

СВЯЗЬ С ВАМИ.
alayaribka03@rambler.ru

ПРИМЕР ПОСТА.
Я так ему и не успела ничего сказать. Но я и сама не знала, чем все кончится. Уже тогда, в тот вечер у камина я прекрасно понимала, что вся игра с Холмсами скорее всего пойдет прахом.

Он сидел и перебирал длинными узкими пальцами струны на скрипке, чуть подогнув ноги и разговаривая с Джоном. Я не прерывала, я любовалась. Какая разница, что он несет. Какая разница, к кому он обращается. Главное, что это его голос, его работа мысли, его чуть прикрытые глаза и подрагивающие веки. Интеллект в неком разряженном виде витал в воздухе вместе со спокойностью и умиротворенностью фигуры напротив. И я упивалась этим, наслаждаясь и желая все больше и больше.

Он открыл глаза. Вот бы сейчас ему все рассказать, признаться, попросить, открыться ему и только ему. Ведь только он теперь мог бы все понять и оценить правильно. Но эта чертова игра, которая подведет не только меня.

Я так хочу сказать. Дать хоть малейший намек… не выдерживаю. Придвигаюсь чуть ближе… Что за бред про конец света. Ну разве умный, рассудительный человек способен понять эмоции девушки, висящей на волосок от смерти и просящей об одном – возможности сказать. Я не должна была. Да бросьте, кто может мне запретить нести всякую чушь про…. Ужин… Какой ужин, если я знаю, что станет через час. Но эта чушь – то, что я хочу делать. С ним, и только с ним я поняла прелесть простоты.

Он ушел… это знак. Знак финала, начало конца. Я не успела признаться и рассказать. Хотя могла не только довериться, но и забыть все. Забыть о том, о чем должна помнить. Рассказать о всех этих паутинных ниток вокруг него и наконец сказать самую большую глупость, на какую я была способна. Не смогла, не успела, не посмела. Ну что ж, доиграем. Мне не стыдно, эта ира принесла мне больше, гораздо больше, чем все, что я имела раньше. Даже в случае проигрыша. .. это останется со мной.

Его глаза, его оскал, его финальный жест. Каждый стук по клавише телефона при введении пароля – как четкий и размеренный удар кинжала в финальной пьесе. Он нажимает эти четыре буквы. Буквы, ставшие для меня всем, ставшие большим, чем вся эта игра. Он выводит их на экран, но я уже по его глазам и уверенности, сжатым губам вижу, что это те четыре буквы! Это мой проигрыш, моя излишняя доверчивость и невообразимая слабость перед неведанным, неиспытываемым.

Это больше, чем проигрыш. Это смерть. Сзади, за спиной, стоит тень серого кардинала, пышащая жаждой удавить меня за весь тот риск и гибель проекта, которую вызвала я. Но с этой тенью позже, а ОН выходит, выслушивая прежде то, как я умоляю его… Слабость гения – нужда в аудитории и признании своей гениальности и власти. А это даже может быть приятным…быть обыгранной таким человеком, просить, и быть разбитой. Я стала понимать своих жертв. Особенно, если испытываешь чувства, и радуешься победе своего…. Нет, пожалуй. Не своего, а просто ТАКОГО человека. Большого, умного и… это бред, но он такой.

Вот и все… а я так и не сказала ему. Нет, мистер Холмс, мы больше не увидимся, и я ничуть не жалею о том, что потеряла все, я приобрела и испытала нечто большее, тайное, то, что не поддается описанию и не произносится вслух. Нет, не потому, что это свято, а потому что это настолько интересно, ново и незабываемо, что просто невозможно это правильно произнести. И за все это, спасибо вам. Все, что чувствую, помню и испытываю сейчас, укладывается в трех небольших словах: «Прощайте, мистер Холмс». Именно с вами я хотела попрощаться, стоя на коленях посреди заброшенного завода под прицелом автомата и тенью острого клинка. Именно с вами связаны все те моменты, которые я хочу вспомнить перед смертью. Нет, не всю свою жизнь от начала до конца. Не детство, юность, учебу, первое разочарование и первый грех. А именно то, что испытала рядом с вами. Именно вам я пишу… не то, что я хотела сказать. Потому что теперь это уже незначимо, меня нет. Я пишу то, что завершает череду пустых, невысказанных и написанных сообщений. Это завершает все, подводит черту.

Не думайте, что я сдалась просто так, что я склонна к фатализму и после проигрыша не рвалась к возобновлению. Я цеплялась за жизнь руками и ногами. Но… не слишком хорошо зацепилась. Не слишком правильно все… а и рассчитывать было нечего, шансов у меня не было после вашей… победы. Итак, прощайте. Клавиши ловко простучали три последних слова Ирен Адлер, я отдала телефон и почувствовала приближение острого клинка. Вот и все… И ничего не было. Я закрываю глаза, пора воспоминаний прошла….И тут…. Что это? Хотя, что за вопрос. И так очевидно, это мой вздох, тот самый сигнал, который я поставила на телефон Шерлока. Оборачиваюсь. Его глаза…. Уже не такие, как в последний раз, а наполненные всем, присущим только ему. Взамен на три слова, которые я прислала ему, я услышала его ответ, вмещающие в себя гораздо больше, чем его четыре слова «Когда скажу «Беги», беги!» Как хорошо, говорить и писать мало, а слышать целую историю, невысказанную умом, но показанную сердцем. Слеза, павшая с моих ресниц в момент отчаяния превратилась в слезу, упавшую момент радости и удивления. И это ОН! И этим все сказано. Он тут, не смотря ни на что.